А ведь все не так плохо этим летним утром?

Это не то, чего ты ждала, Марина, но запусти песню и читай под музыку. Знаешь, как хорошо просыпаться летним утром?.. Все не так плохо, как могло быть.

Я люблю просыпаться одна, тогда, когда организм сам открывает левый глаз и целится им в мультик, который не понять ни с переводом, ни без перевода. Таксы просыпаются, по-пластунски ползут к лицу, здороваются, пареваливаются на спины, всякие потягушки, хвостики лениво постукивают, наконечники лыбятся и глазки щурятся… Пошарить люблю по тумбочке, взять сигаретку, выкурить, догадываясь о том, сколько сейчас времени и сколько пропущенных в мобильнике.
А в окошке солнышко, а в голове все еще постукивают на барабане вчерашние Soldiers of Jah Army. Прекрасно. Эхххх… где там наш кофе?..
А если честно, то утро собачника – это почти всегда стресс. Причин масса, у каждого свои, но это аксиома. А стресс – это не гуд. Это тоже аксиома.
К стрессу себя надо готовить плавно. Никогда нельзя резко вставать и смотреть на пол. Ни-ког-да. Сначала надо просканировать области под одеялом. Халва аллаху, кроссовки, мобильники, пульты в разобранном виде в ногах - это уже воспоминание. Но все равно надо держать себя в тонусе. И надо внимательно присмотреться к собакам. Если глаза томные и полудремлющие – можно сразу вставать и идти варить кофе. Вот так вот смело шаркать босиком по полу, ничего не опасаясь.
Но если что-то не так с жалами такс – срочно следует вспомнить: 1 - ничто в этом мире не может быть вечным, 2 – ничто в этом мире не должно быть сильнее моей воли, 3 – обуться, 4 – все это такая муть... захочу, и наплюю на всё, ваще.

Как писал незабвенный Кастанеда: «Если ты утверждаешь, что чего-то не можешь, ты лишаешься всемогущества». Но у Кастанеды не было таксы. Да, индейцы его посчитали за своего, потому что, откушав пейота, он играл с собакой. Но его философия – лажа, потому что он никогда не просыпался в потустороннем мире без пейота. А собачники просыпаются. 1:0 в нашу пользу, по-любому…

Все, кто живет с собаками, а конкретно – с таксами, расскажет немало историй о том, как с ними весело заниматься делом: уборкой. Потому что таксы – мировые помощники. Они любят уборку, и если им долго не давать возможность помочь, они организуют себе праздник сами. Все, что от вас требуется – забыть повесить пакет с мусором на люстру.

Просыпаюсь я утром, как говорится, ничто не предвещало. Дети кто где, кто на работе, кто у тетки. Значит, до ужина можно к мартену не подходить. Лежу на кровати, как тот растаман, и мне хорошо. Это «хорошо» должно было продлиться 12 часов, как минимум. Но пора уже глоточек кофе и сигаретку первую, утреннюю… У кровати тапок нет. Откидываю одеяло – тапки. На полу в спальне пакет с мусором рассыпан, и какая-то хрень растерта по полу нанослоем. И тут доходит: а ведь они не приходили здороваться. Сволочи. Настороженно мерцают в разных углах кровати глаза. И вот тут надо выровнять дыхание. Надо дышать так тихо и медленно, чтоб всем казалось, что ты – камень. Надо смотреть на все безобразие на полу и дышать. Потому что ты потерял контроль над ситуацией. Обидная мысль. Но чего тут думать ее, бесполезную, когда есть пункт номер 4?

Дорога к кухне превращается в поход Героя за джезвой по Гримпенской, к примеру, трясине. Потому что под ногами безобразие, но это безобразие – дар природы, с которым бороться бесполезно. И главное – хладнокровие. Любой ценой, абсолютно любой ценой нужно сварить кофе, принести его к столу, мужественно выпить, медленно, наслаждаясь каждой каплей, постаравшись получить удовольствие от этого божественного действия. То есть, все, что божественно, должно таковым оставаться, не взирая ни на какие тысячи окурков по полу, ни на какие лужи пепла и укропа из рассола… Надо узнать в миллионе бумажных обрывков книгу, которую читал перед сном и смириться с тем, что финал навсегда останется тайной. Оммм… шанти шанти шанти…. Даже если среди этого обнаруживаются три-четыре только вчера постиранных майки… Звук рождает вибрацию в уме и теле, это первичная настройка, а мне просто необходимо получить установку, как говорил бессмертный Кашпировский, «на добро».

В конце концов, я же вырастила двоих детей. Я же еще помню лужи борща на полу, густо посыпанные мюслями. Я еще помню йогурт, втертый в ковер при помощи булочки. Я помню, как дети поджигали обои на кухне и как отрезали кусочки занавески, чтобы незаметно стереть лак с ногтей… И это делали не таксы, что характерно. У меня хорошая память и много, бесконечно много терпения. Бесконечно… Если бы таксы знали, сколько у меня терпения, они бы поняли, что плавно перестроить организм из режима «отдых» в режим «запланированная уборка» - вопрос дыхания и умения сохранять божественность момента. Теперь мне для этого нужно тридцать минут на кофе и все таксы, каких только можно найти в доме. И, пожалуй, правильный ритм.
Уборка может начаться вполне оптимистично, кстати. Может оказаться, что вся посуда, брошенная детьми на столе, уже тщательно вымыта собаками. На поверхности – ни одной хлебной крошки, боже мой, а ведь все не так плохо этим летним утром?